вот источник который вернее Википедии будет ;)
Ашихмина Е.Н.Судбищенская битва: 450 лет. Орловский вестник. 2005. 1 июня (№ 10), 8 июня (№ 11)
В самом начале июля 2005 года исполняется 450 лет сражения русского воинства с крымским ханом Девлет-Гиреем, вошедшего в историю Российского государства как «Судбищенская битва». Тяжелое это двухдневное сражение проходило рядом с селом Судбищи Новодеревеньковского района Орловской области. Здесь готовятся отметить юбилей этой важной даты. Поднимая документы, касающиеся Судбищенского боя, с уважением и невольным удивлением вглядываешься в личности руководителей русских ратников. Немного имен донеслись до нас из полутысячелетнего далека, но те, что история оставила нам, стоят того, чтобы их назвать. Начать надо, видимо, с того, что летом 1555 года крымский хан Девлет-Гирей решил совершить неожиданный набег на рязанские и тульские «украины». Напомним читателю, что до основания Орла оставалось еще целое десятилетие, и даже город Болхов будет основан в этих местах еще только через год. Земли «у края», то есть «украинные» территории, лежащие вблизи Дикого Поля, в то время были недостаточно защищены от крымских татар. Воинство Девлет-Гирея многократно совершало набеги на русское пограничье, грабило, жгло и тысячами угоняло его жителей в полон. Среди пленных особенно ценились дети, которых легко было перевозить в больших корзинах и продавать потом на невольничьих рынках Стамбула. Верный своей тактике «в одну сторону лук натянуть, а в другую сторону стрелять», хан распустил слух, что идет в Большую Кабарду на черкасов. 25-летний царь Иван IV, который в то время еще не считался Грозным, первым из московских государей решает предпринять наступление на Крым. Его войско отправляется защищать черкасов, этих новых подданных Русского государства. 13-ти тысячную нашу рать возглавляет боярин Иван Васильевич Шереметев, полный тезка царя, отлично зарекомендовавший себя в боях при взятии Казани. Заметим, что Шереметев был не простым воеводой, а членом Избранной рады, другими словами членом того самого легендарного правительства времен юности царя Ивана, в котором оказались такие государственные деятели, как Алексей Адашев, митрополит Макарий и протопоп Сильвестр. Избранная рада провела целый ряд преобразований с целью укрепления Российского государства, причем члены ее были лично очень честными и ответственными людьми. Многие из них были фанатично верующими. Чего стоит один только протопоп Сильвестр, «слышавший» ангельские голоса и никогда не боявшийся (может быть, именно поэтому) ни спорить с царем, ни указывать ему на его недостатки. Или Алексей Адашев, собиравший под свой кров прокаженных, содержавший их и даже мывший им «ножки». Строгие посты члены Избранной рады заставляли держать и молодого царя Ивана. Недаром же после разгрома этого своего правительства Иван IV на несколько дней устроил во дворце тяжелую оргию – праздновал свое освобождение «от постников». В плеяду таких вот личностей и входил Шереметев. В записках Андрей Курбский называет его «мужем зело мудрым и острозрительным и со младости своея в богатырских делах искусным». Царь и без Курбского отлично знал Шереметева и по правительственным делам и по военным. В 1553 году во время тяжелой болезни Ивана IV, когда многим казалось, что он доживает последние дни, далеко не все члены правительства и бояре готовы были присягнуть маленькому сыну царя «пеленочнику» Дмитрию. Шереметев же поцеловал крест на верность Дмитрию вместе с князьями Воротынскими и Захарьиными. Причем присягу он принес не из искательства, а потому что считал это правильным. Вот такой воевода был послан в первый поход русских «к Перекопи», чтобы предотвратить вторжение хана в Кабарду. С ним в Мамаевы луга направлялась поместная конница, стрельцы и казаки. Между тем разведка русских донесла, что Девлет-Гирей с 60-тью тысячным войском быстро движется в сторону Ливен, то есть буквально в противоположном от Крыма направлении. Шереметев немедленно предупредил об этом царя: «... прибежал ... на Коломак сторож изюм-курганский Иванака Григорьев июня 22 день и сказывал, что де под Изюм-Курганом и под Совиным бором, и под Болыклеем, и на Обышкине лезли многие люди». «И Иван с товарищи на их сакмы послали сметити, а сами, призывая Бога в помочь, пошли к их сакме». Обдумав ситуацию, Шереметев принимает решение догнать хана, но по пути перебить те малочисленные татарские отряды, что имели привычку, находясь в арьергарде, рассеяться и грабить пограничье, а, кроме того, разгромить крымский обоз, обыкновенно отстававший с половиной лошадей от главного войска где-то на пять-шесть дней пути. Лошади в обозе спокойно кормились и, сытыми и отдохнувшими, при необходимости вступали в бой. Треть войска была послана Шереметевым на захват обоза. Вскоре русские уже считали свои трофеи. В руках у них находилось 60 тысяч татарских лошадей, 200 аргамаков и 80 верблюдов. 20 захваченных языков рассказали, что Девлет-Гирей направляется в сторону Тулы. «Живые» трофеи в таком количестве необходимо было сдать в надлежащие руки, воевать, держа около себя верблюдов и такие вот лошадиные табуны ведь просто невозможно. Поэтому мобильный отряд Шереметева с захваченным обозом отправляется ко Мценску и Рязани. Сам же Иван Васильевич, его воеводы и 7 тысяч ратников упорно преследуют Девлет-Гирея, отлично при этом зная, что впереди них идет войско крымских татар в 60 тысяч человек. Шереметев не ожидал никакой помощи от своего царя: центральное руководство практически никогда не спускалось за Оку. Кроме того, он не знал, получил ли царь его предупреждение и каковы вообще его планы. Между тем Иван IV послание Шереметева получил и сразу выслал к нему навстречу рать Ивана Федоровича Мстиславского. Больше того, вместе с двоюродным братом Владимиром Андреевичем царь лично выступил к Коломне. Девлет-Гирей также получил известие, что русский царь находится недалеко от Тулы, и повернул свое войско назад. В 150 верстах от Тулы «на Судбищах» Шереметев догнал Девлет-Гирея. Началась многочасовая кровопролитная битва, в которой 7 тысяч русских атаковали 60 тысяч татар. К тому же русские перед сражением только что преодолели немалые пространства. Да если бы мы, просто путешествуя, прошли бы пешком до Брянска и обратно, а нас бы с ходу сразу же после этого заставили, например, всего лишь огород копать, как бы мы себя чувствовали! А тут и нагрузки были другие и ответственность другая и опасность смертельная для каждого. Сражение продолжалось с полудня до темноты и шло более восьми часов. Русский отряд полностью разгромил передовой татарский полк и взял знамя князей Ширинских. Та и другая сторона понесла огромные потери. Наступила ночь. Обе стороны готовились к новым боям. После тяжелейшего сражения численность отряда Шереметева сократилась. Было много раненых. Под покровом темноты подразделение Шереметева, учитывая ситуацию, могло бы покинуть поле боя. Но Иван Васильевич не собирался ни уходить, ни сдаваться. Были разосланы гонцы к отрядам, ушедшим с крымским обозом: их помощь будет нужна уже утром. Конечно, эти воины были уже далеко, и утром вернулись лишь немногие. Хан той ночью пытал двоих захваченных в плен русских: натиск Шереметева был столь силен, что татары не понимали, сколько же в точности войск находится перед ними. Один из пленных не выдержал мук и проговорился, что у Шереметева людей совсем немного... Ободренный хан на рассвете возобновил битву. С раннего утра до полудня продолжался страшный бой. Татарам придавало сил сознание того, что перед ними малочисленный противник. Тем не менее, русским удалось разогнать отряды крымцев. Около хана оставались только лишь янычары. Но вот воевода Шереметев был тяжко ранен и сбит на землю раненым конем. Оставшись без руководителя, понесшие огромные потери ряды россиян смешались. Татары между тем усилили натиск. Казалось, еще немного, и войско Шереметева будет разбито... Положение спасли воеводы Алексей Басманов и Стефан Сидоров. Чтобы остановить бегущих, они ударили в бубны и затрубили в трубы. Услышав знакомые звуки, русские остановились и с боем пробились к центру нового управления. Басманов и Сидоров собрали около себя всех, кто остался в живых, и засели в лесном овраге. (Данные о месте их обороны и численности у историков расходятся от двух тысяч до шести). Трижды приступал к обороняющимся Девлет-Гирей со всем своим войском и трижды был отброшен. Страшные в своей обреченности русские ратники неумолимо уничтожали приближавшихся татар. Вечером, опасаясь подхода царя Ивана IV со стороны Тулы, хан ушел от Судбищ за реку Сосну и дальше в Степь. Русские сумели вывезти воеводу Шереметева и своих раненых в Тулу. Царь наградил их всех: битва была беспримерного мужества и упорства, и, как подчеркивалось уже тогда, двухдневная. Воевода Стефан Сидоров, раненый пулей и копьем, тогда же скончался. Перед смертью он скинул свой окровавленный доспех и надел мантию схимника. А Шереметев и Басманов вскоре вновь заняли свои места в рядах защитников страны. А вот как в дальнейшем сложились судьбы Шереметева и Басманова. Алексей Данилович Басманов, сын Д.А.Плещеева, получил свою фамилию по прозвищу «Басман». Так называли круглый хлеб с басмой – отпечатком на верхней корочке. В прозвище Плещеева содержался намек на его полноту. Веселый, подвижной, добродушный, Басманов был из тех русских людей, что никогда не падают духом. Вместе с Шереметевым он участвовал в казанском взятии и проявил себя с лучшей стороны. И в Судбищах, как мы видели, Басманов проявил свой характер – в острый момент неравного боя он не запаниковал, не растерялся, спас воинов, спас Шереметева и вывез раненого Сидорова в Тулу. Вскоре после сражения Басманов был пожалован в бояре. Он еще не раз выйдет в походы «по крымским вестем», станет участником Ливонской войны, будет 2-м наместником Новгорода, возьмет Ругодиев и Полоцк. Когда Девлет-Гирей с царевичами Мухаммедом-Гиреем и Алды-Гиреем появится в октябре 1565 года под Рязанью, Басманов как раз будет находиться в своем рязанском имении. Вместе со своим сыном Федором он вихрем помчится в Рязань, возглавит ее оборону и город не хану сдаст. За смелость и геройство Иван Грозный тогда пришлет к нему князя П.Хворостинина «...с речью и з золотыми». Басманов станет, к сожалению, и одним и |