Устрялов Николай Герасимович
(1805 — 1870)
Устрялов Николай Герасимович — профессор Петербургского университета, академик Императорской Академии Наук, родился 4 мая 1805 г. в Малоархангельском уезде Орловской губернии, учился в орловской гимназии, затем окончил курс в Петербургском университете. В 1824 г. он поступил на гражданскую службу. В 1827 г., по конкурсу, занял место учителя истории в петербургской гимназии. В 1829 г. Устрялов был приглашен лектором русского языка в Петербургский университет, но занимался, главным образом, историей. В 1830 г. он издал перевод сочинения Маржерета на русский язык, снабдив его примечаниями. В 1832 г. издал в пяти частях «Сказания современников о Дмитрии Самозванце», а в 1833 г., в 2 томах — «Сказания князя Курбского». Эти издания, выходившие в свет каждое по три раза, сделали имя Устрялова известным в науке русской истории. Он получил за них две Демидовские премии и кафедры в педагогическом институте, военной академии и морском корпусе. В 1831 г. Устрялов начал читать в Петербургском университете лекции по всеобщей и русской истории, а с 1834 г. — по одной только русской. Лекции свои он посвящал разбору первоисточников и критике мнений историков по разным вопросам. Устрялов первый из русских историков стал отводить в своих лекциях видное место истории литовского государства. В 1836 г. Устрялов получил степень доктора истории за рассуждение о системе прагматической русской истории и был избран в Академию Наук. В 1837 — 1841 гг., в виде пособия к своим лекциям, он издал в 5 томах «Русскую историю», дополнением к которой в 1847 г. явилось «Историческое обозрение царствования императора Николая I», исправленное по рукописи Устрялова самим императором. В то же время Устрялов написал два кратких учебника для гимназий и реальных училищ. Учебники Устрялова были единственными, по которым училось русское юношество до 60 годов. Самым важным трудом, которому посвящал свои силы Устрялова в последние 23 года своей жизни, была «История царствования Петра I». Получив в 1842 г. доступ в государственный архив, Устрялов извлек из него много важных документов. Труд его остался незаконченным. Тома I — III вышли в 1858 г., т. VI — в 1859 г., т. IV — в 1864 г. Пятый том не выходил. В «Истории царствования Петра I» Устрялов обращает внимание исключительно на внешние факты и факты биографические; внутренней жизни государства он совсем не касается. Тем не менее, труд его не потерял своего значения и до сих пор.
Вниманию читателей предлагается статья орловских ученых об Устрялове.
Знакомый всем, забытый всеми…
В мае 2005 года исполнилось 200 лет со дня рождения нашего земляка академика российской истории Николая Герасимовича Устрялова. Между тем современному читателю имя автора популярных учебников и фундаментальной «Истории царствования Петра Великого» практически неизвестно. Учитывая размер и многообразие творческого наследия Устрялова, такое забвение кажется заговором молчания потомков. Николай Герасимович Устрялов — заметная фигура своего времени как по должности (декан историко-филологического факультета Петербургского университета), по званию (профессор, академик), по близости к власть имущим (придворный историограф), так и по заслугам ученого (член нескольких отечественных и зарубежных научных обществ, кавалер различных орденов за исторические труды). Особо стоит отметить педагогическую деятельность Устрялова, более 30 лет отдавшего преподаванию, автора учебников (переиздававшихся по 5-10 раз). Среди его студентов было много выдающихся общественных деятелей, в воспоминаниях которых имя Устрялова встречается часто. Между тем Д. И. Писарев однажды так обрисовал положение Устрялова: «Кто только не бранил его, кто не изощрял над ним своего копеечного остроумия!»
Со второй половины XIX века в связи с ростом революционных настроений в преподавателях хотели видеть оракулов, борцов, трибунов, активных общественных деятелей. Н. Г. Устрялов же до конца жизни сохранил образ пушкинских «архивных юношей», для которых рабочий кабинет и хранилище документов прошлого были и местом работы, и домом, и обителью. Свидетельство скорого забвения Устрялова находим в описании установления мраморного памятника на его могиле в 1895 году (спустя четверть века после кончины). В краткой заметке упоминается присутствовавшая на церемонии вдова покойного. Между тем его жена, Наталья Яковлевна, умерла в 1837 году, оставив мужу одиннадцатимесячного сына, скрашивавшего одиночество ученого до конца жизни.
Невнимание исследователей советской эпохи к личности Н. Г. Устрялова выглядит прямо-таки парадоксальным. В этот период много сил было брошено на изучение наследия революционеров-демократов, прежде всего Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, Д. И. Писарева. Все они учились в Петербургском университете у Устрялова, оставили воспоминания о нем. Например, читаем у Н.А. Добролюбова: «Как величав Устрялов! Это один из лучших и наиболее уважаемых мною профессоров». Чернышевский называл его имя среди «лучших профессоров, то есть наиболее славящихся», заслуживающих «полного, беспредельного уважения». Кстати, именно Устрялов одобрил и подписал к печати и защите знаменитую диссертацию Н. Г. Чернышевского «Эстетическое отношение искусства к действительности», и лишь вмешательство министра не позволило соискателю получить научную степень.
…Местные краеведы ревностно относятся к сохранению памяти выдающихся уроженцев Орловщины. Опубликованы десятки статей об А.П. Ермолове, И. С. Тургеневе, Т. Н. Грановском. Публикации об Устрялове — редкость, например, статьи В. М. Катанова. Между тем в мемуарах и свидетельствах современников наших известных земляков встречается и имя Устрялова. Тот же Т. Н. Грановский, крупнейший медеевист (специалист по средневековой истории. -Авт.), в университете изучал этот предмет под руководством Николая Герасимовича, как и И.С. Тургенев, слушавший лекции Устрялова, сдававший ему экзамены, задумавший исторический роман под влиянием его научных работ.
Кафедра отечественной истории Орловского государственного университета решила восстановить историческую справедливость, собрав сведения о Н.Г. Устрялове, вернуть, наконец, его имя землякам.
Достоин ли он нашей памяти? Ответ очевиден. В доказательство приведем лишь один факт. В царской России, разделенной непреодолимыми сословными перегородками, головокружительные перемещения из социальных низов наверх должно воспринимать как чудо. Мы все преклоняемся перед М. В. Ломоносовым, знаем о том, как труден был его путь из помора в ученые. Карьера, сделанная Н. Г. Устряловым, — ещё невероятнее. Он родился крепостным, сыном дворового человека князя И. Б. Куракина. В те времена крепостные считались «живым инвентарем», «говорящим скотом», «движимым имуществом», только не людьми. Из социального небытия наш земляк поднялся к вершинам научно-педагогической карьеры — в 29 лет стал профессором кафедры русской истории Петербургского университета, в 31 год избран в Академию наук. Пример, достойный удивления и уважения потомков!
Между тем отношения Устрялова с коллегами были натянутыми. Для издания своих произведений он шел на множество компромиссов с начальством и цензурой, часть его научных воззрений явно устарела, в целом он не выбивался из официально принятых установок в освещении прошлого страны. Однако прошедшие два столетия выявили не только слабые места его творческого наследия, но и подтвердили временем правоту Устрялова во многих спорных вопросах истории России, ценность ряда его изысканий и публикаций.
Современное обращение к биографии и наследию юбиляра позволяет нам развеять и ряд мифов, связанных с именем земляка. Например, практически во всех справочных изданиях те несколько строк, что посвящены Устрялову, характеризуют его как проводника теории официальной народности, а также как придворного историка. Эти моменты нуждаются в уточнении.
Теория «официальной народности» принадлежит С. С. Уварову, основателю Петербургского университета, попечителю учебного округа, министру народного просвещения. Современники прочно связывали имена Уварова и Устрялова, считая последнего протеже первого. Изучение трудов историка показывает, что он был не столько проводником идей Уварова, сколько его единомышленником. (Он был близок к автору идеологической триады «православие — самодержавие — народность» министру просвещения С. С. Уварову, что у коллег вызывало раздражение, а среди оппозиционно настроенной интеллигенции — презрение). В те периоды, когда Уваров находился не у дел, Устрялов продолжал отстаивать свои представления о значении православия и самодержавия, национального единства в русской истории. Уваров часто с удовольствием посещал лекции Устрялова. Интересно, что Уваров приходился родственником Куракиным и, возможно, оказывал покровительство семье их бывших крепостных. Думается, что отношения Уварова и Устрялова были более сложными, чем просто начальника и слуги.
Звание придворного историографа также следует прокомментировать. До Устрялова такое звание официально носили Н. М. Карамзин и неофициально — А. С. Пушкин. Оно присваивалось для того, чтобы написанию русской истории придать значение труда государственного. С одной стороны, историкам высочайше разрешалось писать научно-исторические труды — «Историю государства Российского» Карамзину, «Историю Петра Великого» Пушкину, учебники и «Историю царствования Петра Великого» Устрялову. С другой стороны, придворные историки допускались в секретные государственные архивы для поиска материалов. Данное звание не несет той смысловой нагрузки, которая подразумевалась, скажем, в советский период — не фаворит, клеврет, царедворец.
С научно-методической точки зрения наследие нашего земляка, опыт его профессорской работы нуждаются в пропаганде и теоретическом осмыслении. В год юбилея 23-26 ноября совместно с управлением общего и профессионального образования администрации нашей области, институтом усовершенствования учителей и администрацией Свердловского района Орловский госуниверситет проводят научно-практическую конференцию «Преподавание отечественной истории в школе и вузе: традиции и современность», посвященную Н. Г. Устрялову.
Необходимо подчеркнуть международный статус конференции. И это не случайно, ведь Устрялов своими трудами заложил традицию рассмотрения отечественной истории по двум параллельным направлениям — Московского царства и Литовской Руси. Такая постановка проблемы актуальна для нашего региона, так как часть территории современной Орловщины в средние века находилась под властью Литвы. После Устрялова тема единства Западной и Восточной России плодотворно разрабатывалась историками и этнографами.
Сейчас же, в эпоху обособления и даже противопоставления славянских народностей, вновь утвердилась тенденция рассмотрения отечественной истории в территориально-государственных границах, что не соответствует исторической истине. И, если научное сообщество пока поддерживает устряловские традиции изучения российского прошлого, то его популяризаторы — учителя, авторы учебных пособий и исторических романов — все чаще и увереннее кромсают наше общее прошлое на региональные лоскуты.
Г. Веркеенко. Профессор.
О. Казакова. Доцент.
«Орловская правда» 19.10.2005 г.
