Вот такая не самая приятная статейка попалась когда-то случайно, да всё не доходили руки разместить. Очень сурово, но похоже на правду, на крик души или первые попытки хоть как-то поднять такую малопопулярную тему в СМИ, попробовать донести до людей весь масштаб ими творимого. статья из газеты
___Что же нам делать?___ Красивый наш город, правда? Особенно если смотреть с птичьего полета. Зелёные кварталы, парки, аллеи. Еще лучше — с высокого левого берега. Там, внизу, словно взявшись за руки, сливаются две полноводные речки: Ока и Орлик. Вдалеке видно белое пятно теплохода, маленькие прогулочные катера и лодки. Под горячим июльским солнцем вода блестит, переливается. Все это завораживает и чарует душу. Стоишь на берегу и стараешься не думать о тех вопросах, которые всегда волнуют, когда спускаешься вниз. Это происходит, видимо, потоку, что с высоты они, словно прогулочные лодки, кажутся мелкими и незаметными. Но, насладившись красотой, все-таки приходится спускаться вниз. И вот когда до воды остается всего несколько метров, когда исчезает солнечный глянец — проблемы, о которых не хотелось думать, снова начинают беспокоить. И тогда понимаешь, что смотрел раньше не на две старинные, овеянные легендами, загадками реки, а на две сточные канавы, в которые спускают нефтепродукты, синтетические поверхностно-активные вещества промышленные предприятия города, навозную жижу — колхозы и совхозы: области. Я не эколог, не санитарный врач, словом, не специалист, но понимаю, что если в области существует 260 канализационных очистных сооружений, а 60 процентов из них не эксплуатируется, то вся дрянь поступает в реки. В те реки, где купаются жарким летом наши дети. Говоря «наши», я имею в виду и детей рабочих производственных объединений «Орелхимтекстильмаш», «Орелтекмаш», заводов ОСПЗ, погрузчиков, Орловской ТЭЦ, автотранспортных предприятий: автоколонны 1141, ПАТО-1, ПАТО-2, автокомбината, АТП междугородных перевозок, ПОПАТ и других, которые загрязняют реки стоками с содержанием нефтепродуктов, в десятки и сотни раз превышающим предельно допустимые концентрации. Умом я осознаю, что руководителей не только этих, но и многих других предприятий, которые знают о сложившейся ситуации, о том вреде, который они наносят водоемам и рекам области, больше волнуют проценты выполнения планов, номенклатура ит. д. Однако сердце сегодня подсказывает и другое. Не можем же мы ставить производство выше собственного здоровья. Нежели за время застоя из-за равнодушия в нас исчез даже инстинкт самосохранения? И уже никого не волнует, что у близких нам людей после купания в Оке или Орлике появляется какая-то экзема, конъюнктивит или другая болезнь. Не может же нормальный советский человек, в период перестройки, рассуждать: «После меня хоть потоп». Открыл заслонку — и потекла навозная жижа или отходы сахарного, крахмального, спиртового заводов в реку. Как, например, делают руководители Отрадинского сахарного завода во время сахароварения. Река Лисичка от завода до Оки в это время умирает. Если мы нормальные люди, если у нас не экологическое безумие, тогда почему это не беспокоит? Не тревожит, не заставляет задуматься над последствиями? Недавно пришлось беседовать с начальником инспекции рыбоохраны области Анатолием Николаевичем Анненковым: — Еще лет десять — и не нужно никакой войны. Сами вымрем, если , так будем относиться к природе. Мы что, уроды? Жизнь сам прожил — и все, а внуки пусть видят чистые реки только в кино и на картинках? Конечно, нет. Тогда почему с 1984 года удельный вес проб речной воды, по данным областной санитарно-эпидемиологической станции, не отвечает по химическим показателям санитарным нормам? Жаркая погода, хочется ребятам искупаться, а воспитатели и вожатые пионерлагерей отгоняют детей от воды. Нельзя, нельзя плавать. И правильно делают. Потому что влияние сточных вод с общегородских очистных сооружений отмечается на Оке на протяжении 20 километров. А здесь расположены пионерлагеря, деревни, которые используют воду для культурно-бытовых целей. В ряде случаев отмечается высев болезнетворных микробов. Так до каких же пор - мы "будем стоять на высоком берегу и любоваться красотой, не вникая в эти проблемы? Спокойно смотреть на творимые безобразия. До каких пор сточные воды без очистки с нарышкинского маслозавода, консервного завода, райбольницы будут сбрасываться в Орлик и Цон, с общегородской канализации — в пруд за заводом УВМ? Разве нам все равно, в какой экологической обстановке мы живем, чем дышим? Но иногда просто диву даешься, с каким спокойствием рассуждают те кто должен стоять на охране окружающей среды. Например, в «Орловской правде» от 5 июня читаю интервью с главным государственным инспектором по охране атмосферного воздуха С. П. Меренковым, где Сергей Петрович, в частности, говорит: «По данным облгоскомстата, поступление вредных веществ в атмосферу в 1987 году по сравнению с предыдущим возросло, в частности, в Ливнах на 1800 тонн, Верховском — на 141, Урицком районах — на 288 тонн. Возросли выбросы загрязняющих веществ в атмосферу на предприятиях Минавтодора: по Орловскому ДСУ-1 — на 16, Ливенскому ДРСУ и Мценскому ДСУ-3 — на. 4,6 процента. Увеличили выбросы в атмосферу Орловская ТЭЦ на 1869 тонн, заводы силикатного кирпича — на 262, крупных панелей — на 40, сталепрокатный — на 68, ПО "Промприбор" — на 128 тонн». Опять настораживает спокойствие. Тонны вредных веществ выбрасываются в атмосферу. Атмосферу не абстрактную, а реальную. Продукты деструкции пластмасс, хромовые ангидриты летят не на Марс, а остаются рядом. Мы дышим воздухом с примесью сернистого газа, окиси углерода, парами кислот и щелочей. Самое удивительное, что те, кто не занимается работой по созданию пылеулавливающих установок, тоже ходят без противогаза. Их дети, жены, родственники и родители. А разве нормально, что промпредприятия выбрасывают неочищенные вредные вещества, предприятия ТО «Орелавтотранс» выпускают на линию автобусы, машины с высоким содержанием углерода в выхлопных газах, превышающие нормативы в 2—3 раза. Или мы привыкли, адаптировались? И на нас это никакого не оказывает влияния? Согласен, что работа по охране окружающей среды проводится. Выбросы, загрязнения регистрируются. Руководители и предприятия штрафуются. Кстати, замечу, штрафы платятся из фонда материального поощрения, социально-культурного назначения. Но конкретному человечку какая от этого польза? От учета, штрафов и т. д. Сегодня, думается, мало брать все факты безнравственного отношения к рекам, прудам, водоемам на учет, проводить проверки заводов и фабрик, слушать отчеты руководителей о воздухоохранной деятельности, о работе пылеулавливающих установок. Нужно действовать. Как? На этот вопрос должны, видимо, ответить жители города, области. Ведь есть же Закон об охране атмосферного воздуха, есть постановление Совета Министров СССР «Об улучшении организации работ по охране малых рек от загрязнения, засорения и истощения», да и в Тезисах ЦК КПСС к XIX Всесоюзной партконференции ясно сказано: «Одна из первостепенных забот — активизация усилий по охране природной среды, осуществление комплекса мер по кардинальному улучшению экологической обстановки в стране». Что же нам делать? ______________________________________________ В. Жуков, журналист. Журнал "Политагитация", 1988г.
Автор, наверное, и представить не мог тогда, что вскоре не станет большинства перечисленных им предприятий, колхозов, заводов... Таким вот непредсказуемым способом снимется эта проблема. Ока действительно с годами стала чище. Могу сказать это с уверенностью, так как уже порядка 20 лет купаюсь в ней до города в районе дач Гать. Конкретно начал это замечать последние 5-7 лет. Есть у нас там порожки и бетонная плита, которая уходит с берега в воду на несколько метров. Мы никогда не видели её края в мутной воде. А прошлым летом как-то по приезду на дачу к другу разговорились о привычных дачных хлопотах, о купании. Он и говорит - "Сходи, мол, на порожки, глянь, вода настолько чистая, что виден край плиты! Прогулялись вместе. Потом немного постояли там, по-обсуждали явление. многие дачники тоже отметили чистоту реки. А действительно - до Орла Оку и загрязнять-то особо некому. Городов и больших производств нет, большая часть колхозов ушла в прошлое. Берёт, потихоньку, природа своё. |