Здравствуйте, дорогие форумчане! Сегодня 5 лет как нет папы. Все вы знали его как краеведа, как человека, стремившегося остановить ускользающее время и сохранить его в фотографиях, видеозаписях, общении со старожилами Орла, ценившего каждый день своей жизни, старавшегося удержать в памяти красоту этого мира и красоту душ живущих в нём людей. Именно для этого он и создал свой сайт и точно определил его назначение «Для тех, кто помнит...» Русло каждой реки уникально и во многом определяется особенностями местности, где несёт она свои воды. Но есть в этой неопределённости и некая заданность. Это сила того ключа, того истока, который даёт начало будущей полноводной реке или остаётся тоненьким ручейком. Так и жизнь человеческая: безграничные, казалось бы, возможности и желания, способности и таланты, сталкиваясь с жизненными обстоятельствами, часто уступают место необходимости, а порой и неизбежности, что-то, как подземная река, постепенно уходит вглубь и живёт в душе, скрытое от посторонних глаз. Думаю, папа сам удивился бы, обнаружив, что любовь к родному краю жила в его сердце ещё в юности. 1968 год. Волею судеб он живёт в маленьком украинском городке Марганец, которому на тот момент всего 30 лет. В одном из писем к маме, тогда ещё просто доброй знакомой, он размышляет о том, что их объединяет, и пытается найти то общее, что было у них ещё в школьные годы. И, как ни удивительно, этим связующим звеном становится именно любовь к родному краю. «А впрочем, было, кажется, что-то общее. Это отношение к историческому прошлому города, уважение к истории Орла. Это отношение у меня, например, появилось только тогда, когда я уже знал о своём отъезде. До этого я думал не так. Я терпеть не мог Орла, этого заплёванного, грязного, некультурного городишки. Тогда совсем и в голову не приходило, что это всё результат жизни людей, а не с неба свалившееся наваждение. А переехал и жалею только о том, что не успел сфотографировать всего. Ты знаешь, в Орле я не переписываюсь ни с кем, а знать о жизни города и некоторых знакомых интересно, так не продолжать ли и дальше нашу переписку. Ведь писать, наверное, нашлось бы что».Умение любить и ценить свой родной край – прекрасное качество, делающее человека лучше. Можно любить и ценить другие края и другие земли, но не переставать любить то место, где ты родился и вырос. Так папа со школьных лет полюбил Испанию, Кубу и все связанное с этими странами. Отдавая дань этой любви, во время службы в армии он поступил на испанское отделение заочного института иностранных языков и закончил его, впоследствии переписывался с кубинцами, старался не упускать возможности личного общения. Любовь к Испании папа пронёс через всю жизнь. Но над всем этим жила в его сердце любовь к родине. Именно об этой любви пишет в своей книге «40 миллионов испанцев 40 лет спустя» видный социолог Амандо де Мигель: «Всё же, несмотря ни на что и вопреки всему, я думаю, что стоит продолжать не только писать, но и жить «в этой стране», как часто мы, испанцы, говорим о нашей родине, намеренно избегая лишнего пафоса. Но факт остаётся фактом: как бы там ни было, среди многих стран лишь одна из них – наша. Даже если кто-то выбирает другую страну и уезжает туда жить, всё равно он чувствует себя там, словно в гостях. Так что иного выхода, кроме как жить в своей стране, со своей страной, пытаясь сделать её лучше, не существует. Даже если для этого имеется одна возможность – писать».Из писем маме: 25 мая 1970: «А ты, Таня, когда будет время, все же напиши мне об орловском потопе. Я ещё надеюсь когда-нибудь и газеты почитать. Жаль еще, что не было меня там с фотоаппаратом».12 июня 1972: «Сегодня по радио услышал, как говорили про Орёл, про розарий вокзала, про озеленённость, про парки, про память о знаменитых своих земляках. До чего ж приятно было послушать. Один какой-то представитель министерства железных дорог Чехословакии сказал, что орловский вокзал смог бы украсить собой любой крупный европейский город». 1 мая 1973: «На днях в журнале прочитал, что в РСФСР имеется несколько самых лучших ресторанов. Один в каком-то городе, два еще в каком-то и 7 в городе Орле. Разве это не удивительно? Главное, пишется об оформлении, где первую роль выполняет художник Курнаков. Не так давно один французский буржуа, владелец 25 парижских ресторанов, был проездом в Орле и проезд этот затянулся у него на 3 дня после того, как он попал в ресторан «Орёл», а затем ему захотелось посмотреть и остальные. Приглашал, кстати, шеф-повара заключить контракт, чтобы работать в его самом лучшем ресторане. Вот как! Можно теперь гордиться, узнав сии подробности».Так, по крупицам накапливались впечатления об Орле, собирались коллекции. Одной из них стала коллекция значков, в собирании которой также помогала мама: «Неплохо обстоят дела со значками, недавно отослал домой более двухсот штук, собранные за полгода. А как там у тебя успехи, покупай главным образом касающееся Орла, это очень для меня ценно, а ты в этом деле единственный орловский форпост».Любовь к Орлу всегда жила в папином сердце, окрашиваясь всё новыми красками, становясь глубже. Но наряду с этим рождалось и новое чувство. И чувство это было вначале неразрывно связано с любовью к дорогим сердцу местам, с желанием запечатлеть их, передать их красоту другим. Сентябрь 1968 года. Маме недавно довелось посетить тихий уютный Марганец, а папа в это время уже четвёртый месяц служит в армии. Местом службы стала академия им. Жуковского в Москве. Мамины впечатления стали поводом для сравнения, сравнения не только с родным городом, но и с полюбившейся к тому времени папе Москвой. «Так, говоришь, понравился наш Марганец. Да, городок уютный и, главное, не суетливый, тихий. Тишину я ставлю как первое благо. А ещё я люблю старину и, особенно, церкви, храмы, соборы. Вот чего действительно не хватает тридцатилетнему Марганцу. На церкви я могу смотреть без конца, и всё время замечаешь что-то новое, только что открывшееся. Хорошо, что в Москве их много. Как проезжаем по городу, так я только выглядываю их и сравниваю с шестнадцатиэтажными коробками, которые, хотя и одинаковые, но при отличном расположении неплохо смотрятся. А как хочется рисовать, запечатлеть всё оставшееся в памяти, но, чем больше хочется, тем нерешительней берусь я за это, а точнее, вообще не берусь. А сколько видов Москвы уже сидит у меня в голове! Но не вижу у себя никаких способностей. Интересно, можно ли овладеть техникой и формой? А замыслов не занимать».  Истоки любви к искусству были, возможно, в далёком детстве, не случайно в семейной библиотеке хранится повесть Леонида Волынского «Семь дней» 1958 года о спасении сокровищ Дрезденской галереи. Без сомнения, ещё будучи школьником, 9-летний, а может быть 11-летний Лерик читал её. Добрым словом вспоминает папа и своего учителя Николая Григорьевича Антипова. «В школе этому скромному застенчивому человеку было очень трудно. Хотел бы с ним встретиться, сказать спасибо, ведь это он заложил во мне первые ростки любви к прекрасному».    С удивлением обнаружила, что в фотогалерею не загружены фотографии с выставки картин Николая Григорьевича, организованной в сентябре 2013 года и посвящённой его 90-летию. К сожалению, загрузка в фотогалерею сейчас не работает, но ничто не мешает мне дать Вам ссылку на Яндекс.Диск. Не знаю, каким путём потечёт дальше река нашей жизни, но в сердце теплится надежда, что у нас с вами рано или поздно всё же появится возможность использования полноценной фотогалереи, посвященной истории Орла. Выставка картин Н.Г. Антипова к 90-летию художника. 5 сентября 2013 года. Картины Н.Г. Антипова. 4 мая 2010 года В какой-то момент сомнения в своих силах уступают место неодолимому желанию. 31 октября 1969: «А то вдруг взялся лепить, чего раньше и в голове не было. Понёс фигурки знакомому скульптору, и он посоветовал учиться. Теперь стою на распутье, где даже нет камня с надписями, которые хоть говорили бы, что будет дальше...»Фотографии скульптур из глины и пластилина, сделанные в период жизни в МосквеСлужба в армии стала для папы не только временем учебы на отделении испанской филологии, но и благодатным временем занятий в художественной студии. Сохранилась толстая папка с рисунками того времени. Удивительно, что впервые увидела я их уже после папиной смерти. По какой-то неведомой причине папа никогда не показывал их ни нам, ни нашим племянницам, а ведь двое из них, Маша и Ксюша учились в художественной школе. Маша успешно окончила её, а Ксюша прошла только начальный курс обучения. Почему эти рисунки много лет лежали скрытыми от посторонних глаз сначала в кабинете, а потом на антресоли, где мне довелось их обнаружить? Вполне возможно, что за житейскими делами и заботами у папы просто не дошли до этого руки, но может быть, ему тяжело было вспоминать о своей мечте, так и оставшейся мечтой. Кто знает...             Рисунки периода занятий в студииВ авторстве портрета, выполненного пастелью, я не уверена. Дело в том, что на одном из занятий в студии преподаватель предложил всем обменяться рисунками, и каждый взял тот, который ему больше понравился. Рисунок не подписан. Поэтому, наверное, только специалист, умеющий сравнивать манеру письма, мог бы решить эту загадку. Во всяком случае, пастель у папы была. Сохранилась она и до сих пор. Кстати, можно попробовать сравнить цвета... Ну, это дело будущего. После армии папа подаёт документы в Строгановское училище, но их не принимают – нет московской прописки. А дальше – три года жизни в Москве, работа на заводе ЗИЛ им. Лихачёва, учёба в Московском автомеханическом техникуме, занятия в студии и надежда... Почему именно Строгановское и почему только оно, теперь уже не узнать. Было ведь и много других художественных учебных заведений, но о них папа не упоминает. 8 сентября 1970: «Что бы я ни делал, мечтой моей остаётся более серьезное занятие искусством. Думал, что это получится после армии, но видишь, как в жизни получается. Ничего, буду надеяться. Надеждой и жив человек, и ещё мечтой».10 октября 1970 года. «Здорово: когда лепишь, то все мирские заботы отходят куда-то в сторону и душа отдыхает».         Скульптуры из глины12 декабря 1970: «Мысль у меня появилась далёкая, но раз появилась, значит надо её отложить, может годится. Рано ли поздно, задумался я над вопросом, а не поступать ли мне на худграф в педагогический. Тут у нас два имеется. Сейчас стал один раз ходить на лепку, а на другой раз на рисунок. Это, думается мне, более будет полезно, а то раньше ходил два раза в неделю только на лепку, а все говорят, что без умения рисовать и в скульптуре гораздо сложнее. Оно и действительно».Но... шли годы, были окончены вечернее отделение испанского языка, автомеханический техникум и... папа решил жениться и вернуться в Орёл. В тот момент неодолимая потребность иметь рядом родного человека оказалась сильнее. А потом поворот русла реки оказался и вовсе неожиданным. 5 лет денно и нощно мечтая о занятиях искусством и поступлении на худграф, папа внезапно переменил решение и... поступил на французское отделение факультета иностранных языков Орловского педагогического института. Вероятно, холмы на пути сменились оврагами и река потекла иным путём, ушла в глубину... Но для меня папа всегда был и оставался именно художником, художником в широком смысле слова. Больше всего папу привлекал не цвет, а форма. Глина, пластилин и дерево были его постоянными спутниками. Любимым его временем был обеденный перерыв на заводе. Тогда он забирался на крышу и занимался своими деревяшками, воплощал в жизнь многочисленные замыслы. Всего 40 минут в день, да ещё в выходной, если позволит учеба. Много дней, много месяцев, несколько лет... 26 февраля 1972: «Деревяшки мои соскучились тут без меня, и я поспешил сразу же за них взяться. А планов, планов, в общем, очередь и никакой безработицы в ближайшее будущее. То одно хочется сделать, то другое. А дома, как понагляделся на разные резьбы в книжках, так вообще, одно расстройство».Для меня самым дорогим наследством, оставленным папой, являются его работы. Да, всю жизнь он любил путешествовать и узнавать новое, очень много фотографировал, был страстным поклонником кино и ещё более страстным читателем, любил театр, писал дневники и многочисленные письма, но дерево и глина стали тем материалом, который до сих пор хранит отпечаток его души – ведь трудясь над ними, он по настоящему был счастлив. Папино творчество22-23 октября 1971: «Радость ведь достигается непременно тогда, когда затратишь уйму труда и сил на то, что и даст тебе эту радость. Человек этим и живёт. И чем больше он затрачивает сил, тем большее удовольствие он испытывает, достигнув её. Тем может быть и дороги мне некоторые «деревяшки», что пока добьёшься того, что хочешь, сколько пота прольёшь, да и крови. В прямом смысле. Не припомню я что-то ни одной из фигурок, где бы не пришлось минуты кровопролития. А больше всего постарался «bigotero» – «усач», который висит сейчас у тебя». У нас в семье долгие годы, до самой смерти папы, на видном месте висели два «усача». О каком из них идёт речь, сказать сложно. Мне нравятся они оба.         Те, кто был в музее И.С. Тургенева на встрече, посвященной первой годовщине папиной смерти, видели многие его работы. Пусть же и остальные, те, кто знал папу и ценил его, познакомятся с его творчеством и узнают ещё одну грань его души. |
Страница 4 из 5: « Назад 1 2 3 4 5 Дальше »