Татьяна Ивановна Грибанова

Родилась в деревне Игино Сосковского района Орловской области.

Окончила факультет иностранных языков Орловского государственного педагогического института (ныне ОГУ].

Преподавала в районной школе, работала художником, мастером производственного обучения.

Автор двух книг стихотворений «Апрель» (2007), «Прощёный день» (2008). Стихи и рассказы публиковались в журналах «Наш современник», «Московский вестник», «Роман-журнал ХХI век», «Народное творчество» (все - Москва), «Подъём» (Воронеж), «Простор» (Алма-Ата), в газете «Российский писатель» (Москва), в областной периодической печати.

Член Союза писателей России. В 2012 году стала лауреатом III Международного поэтического конкурса «Звезда полей» в номинации «Привет, Россия!»

Хотелось бы эти сухие протокольные строки биографии, взятые из газеты, сделать более человечными, но это ещё впереди. А сейчас обратимся к поэзии Татьяны Грибановой. В своих стихах она сама пишет свою биографию.

* * *

Из глубинки я, из захолустья.
Видно, Господом отведено
Мне когда-то в селении русском
Народиться, в моём Игино.

Здесь маслята в дубовых кадушках,
И ручьём серебрится плотва,
И капустные плюшки-ватрушки
С пылу-жару в канун Покрова.

Предложи мне опять народиться -
Мол, где хочешь, сама выбирай, -
Я скажу: «Ну зачем мне столица.
Если есть мой ракитовый рай?»

То ль виденье, а может быть, снится:
Дождь над Савиным логом завис -
То ль бабуля, то ль полуденница
Вышивает на нём алый спис.

Это кто с ней, веснушками личико,
Шьёт нетвёрдой рукой завиток?
Шепчет родная: «Ах ты, синичка.
Не спеши, навостришься, дай срок».

На столешнице выстелет скатерть -
Тайным списом к потомкам письмо,
Словно русичей древних праматерь,
Сокровенья - крестом да тесьмой.

Пригляделась к узорочью: рыщет
Тьма поганых у наших ворот.
От набата гудит городище,
Поднимается миром народ.

Шли татар легкокрылые кони,
Шёл германца тяжёлый сапог.
Чёрной нитью кресты - это стоны
Полонянок с российских дорог.

И опять ты бедою объята!
Встань же, Русь, аль не чуешь раздрай?
Ничего в мире нашем не свято.
Под хоругви народ собирай!

Вместе мы - с нами крестная сила!
Словно Ольга, хватаюсь за меч...
«Знать, недоброе что-то приснилось.
Видно, жарко протоплена печь.

Дай водицей умою святою
И прочту «Отче наш» над тобой.
Все напасти, касатка, пустое.
С Богом в сердце прибудет покой, -

Лампу бабушка шумно задует, -
Эк, фитиль баловатый какой!».
Перекрестит меня, поцелует.
Пожалеет шершавой рукой.

От её ли молитвы, от света
Запорхаю во сладостном сне...
И сейчас, знаю, бабушка где-то
С Богом речи ведёт обо мне.

Дед литовкою вжикает звонко
(Снова грезится мне сквозь туман.).
Учит старый вояка внучонка,
Как татарник сшибать да бурьян.

Басурманы, фашистское иго
Не сровняли с землёй Игино.
Боже праведный! Лишенько-лихо!
В мирный век исчезает оно.

Гибель места родимого - мука!
Как поставишь на родине крест?
Дед внучку: «Проще репы наука:
Знай паши - весь мужицкий секрет».

Я люблю тебя, край мой ракитный,
Игинской заовражестый край,
Где луна, словно бабушкин ситный,
Дышит рожью - бери да кусай.

Где на заводи лебеди-гуси
Алым щёлком полощут зарю,
Где сурепочным мёдом и грустью
Дышит стог за бакшой к сентябрю.

Слышишь, Господи! Край мой простужен!
Навалилась беда за бедой.
Ты спаси его светлые души!
Помолюсь за Россию с тобой!

Еще не все сказала Русь

Ухабист путь, тернист и долог,
Но, зная наших, не страшусь.
Пока пылит ещё просёлок.
Ещё не всё сказала Русь.

Доколь, как храмы, осиянны
Берёзы на родном дворе,
Молюсь на свет их неустанно.
Как ликам древним в алтаре.

Дождаться б радостных событий:
Стряхнув проклятье с русских сёл.
Взрастить хлеба на чернобылье,
Очистить зёрна от плевел.

Стоит на росстанях Россия,
Венец терновый на челе,
И копит, копит, копит силы,
Как богатырь, припав к земле.

* * *

Моим детям

Снова утро встаёт*.
Этот Божий бесценный подарок
Принимает душа каждый раз,
как последний в судьбе.
Может быть, от того и шаги моих
ходиков старых
Не спешат, замирая, крадутся
по сонной избе.

Хлопотунья-зима, словно
Ряба златое яичко,
Разрумяное солнце снесла у закрайки села.
Уцепившись за ставню, стучится
в окошко синичка -
Знать, из Божьего Царства
от мамы привет принесла.

Так же точно, наверно, душа моя
крохотной птичкой,
Торопясь по просёлкам небесных,
межзвёздных лугов,
Станет к вам прилетать и в оконце
стучать по привычке,
И спешить, и сбиваться на прозу
с высоких стихов.

Разволнуется - вам не слышны
её жаркие речи -
И на сажень косую, на сыново сядет плечо.
Станет с ним толковать о нетленном,
о добром и вечном,
Путь ему освещать в полумраке
Христовой свечой.

А потом встрепенётся, посмотрит
на дочкин этюдник,
Где с холста осыпается дедовой
яблоньки цвет.
И согреет её, словно мамин подшалок,
уютный
Покосившейся хаты
во век нескончаемый свет.

Там, в заоблачной выси,
в неведомой дали далёкой,
Как смогу я без вас обрести хоть
какой-то покой?


Если птаха забьётся у ваших
дверей или окон,
Значит я с вами рядом...
и мне бесконечно легко.


Деревушке Игино.
что на Орловщине,
посвящается

Здесь от черёмух тянет мёдом.
А небо - сказочный ларец.
Висит на Ломинке, над бродом,
Луны серебряный корец,

Здесь далеко ходить не надо -
В саду опёнок корогод.
И огурцы, что поросята.
Заполонили огород.

Оставь свою многоэтажку
И приезжай справлять престол.
Луга за церквою в ромашках,
И на Кроме - в купавах дол.

Ты скажешь: «Слышал, жизнь не сахар
В твоём заманчивом краю».
Но поклянусь под смертным страхом,
Что и таким его люблю.

С тобою спорить не берусь я -
Разор и глушь на сотню вёрст,
Но здесь - родительский погост,
И здесь ветра пропахли Русью.


Пятница
(Монолог Пилата)

Мой преданный старый дружище,
Мой пёс, прикорни-ка у ног.
Сегодня я нищий из нищих,
Что тщетно приют себе ищет.
Хоть вой! От тоски занемог.

Дробятся виски в наковальнях.
А этот чуть слышимый стон!..
В саду и в приёмной, и в дальних
Дворцовых покоях, и в спальнях -
Повсюду мне чудится он!

И тьма с Иудейского моря
Закрыла террасы и сад.
А всё Назареец! Заспорил...
Не сдвинуть! Ведь знал же: в претории
Прав только наместник Пилат.

По чести, не будь прокуратор...
Постылый до чёртиков долг!
И что от бедняги им надо?
Твердят: «Разопни его!» - стадом...
Упёрся... Спаси тут... Не смог!

А впрочем, что мне Назорей тот?
Пусть выльется чаша до дна!
Бродить перестанет по свету,
Твердить о каких-то заветах...
Эй! Слуги! Подайте вина!

Голгофа объята грозою.
Крестов не видать из окна.
Преторию ливнями смоет!..
Цыц, псина! Мне жутко от воя!
И привкус кровавый вина!..

Отцу

Бродили с тобою когда-то -
Корзины большие в руках -
В лесу до сырого заката.
За пни убегали опята
В туман голубой впопыхах.

Шумели берёзки высоко,
И байки рассказывал лес.
Тревожно трещала сорока,
И солнца уставшего око
Пророчило холод с небес.

И падал на землю последний
Резной позолоченный лист.
Средь сосен густых неприметно
Гостинцем нечаянным, летним
Калина разбрызгала кисть.

Шуршало, шумело, летело...
Устали, и шла не спеша.
И тайна лесная несмело
Нам что-то поведать хотела,
И полнилась ею душа.