О связисте Семёне Ивановиче Гревцеве
и связи прошлого с настоящимНачну, пожалуй, с генов, то есть, с того, что, по современным понятиям, определяет, в значительной степени, жизнь человеческую. Прадед Семёна Ивановича Гревцева, Матвей Григорьевич, был одним из немногих грамотных крестьян Воровуцкой волости Малоархангельского уезда. Вполне возможно, что от него – через два поколения – досталась Семёну Гревцеву любовь к слову письменному, желанию выразить свои чувства на бумаге. Иначе, как и чем объяснить, что в немногие минуты отдыха на войне, когда другие бойцы просто спали, набираясь сил, открывал связист Гревцев записную книжку и заносил в неё то, что волновало его в тот момент.
Этой книжке, с двумя завязочками, как на папке, начатой в новогоднюю ночь 1945-ого, исполнилось недавно 65 лет. Она – настоящий музейный экспонат, хранящийся до сих пор дома у фронтовика и напоминающий ему о событиях Великой Отечественной.Старинная деревня Теряева когда-то тянулась вдоль реки Труды почти на километр. И почти всё время – по её крутому и обрывистому правому берегу. Но в самом начале населённого пункта (если смотреть от села Трудки) удобно размещались в те годы на заливном обширном лугу, совсем рядом с рекой, первые 12 домиков. Эта часть деревни была известна у местных жителей как посёлок Луговской. Жили здесь Мальцевы, Теряевы и Гревцевы.
Среди прочих Гревцевых семья Ивана Ивановича и Дарьи Ефимовны не выделялась почти ничем: была такой же многочисленной (пятеро детей), как и большинство соседских, трудолюбивой и не слишком обеспеченной. Но, в отличие от большинства теряевских жителей, Иван Иванович и Дарья Ефимовна хотели не только, чтобы их дети просто читали, писали и считали, а получили какое-то образование. Дети, в свою очередь, стремились в этом поддержать родителей.
И потому герой нашего рассказа Семён Гревцев после окончания Воровуцкой семилетки поступил в Малоархангельское педагогическое училище. Наверное, у 15-летнего теряевского паренька уже было в душе какое-то предчувствие относительно будущей профессии, иначе, к примеру, он, как брат Михаил, выбрал бы фельдшерскую или какую-то другую специальность.
Успел Семён Гревцев закончить два курса, как началась война. С приближением линии фронта к Орловщине возвратился студент в родную деревню. Через Теряево немцы форсированным маршем в конце ноября 1941 года проследовали на Ливны-Елец, но вскоре стремительно вернулись обратно, чтобы попытаться закрепиться на удобных позициях и пережить зиму.
В конце декабря 1941 года оккупантов из Теряевой выбили, но дальше частям Красной Армии продвинуться не удалось, и линия советско-германского фронта пролегла по окраине деревни. Посёлок Луговской находился на самом выступе нашей передовой линии (по направлению к деревне Раевка) и был у немцев как бельмо на глазу.
Гитлеровцы решили избавить себя от этой неприятности и в конце января 1942 года внезапно, с четырёх направлений, обойдя передовые посты, атаковали редкую оборону наших подразделений, защищавших посёлок Луговской. Часть красноармейцев погибла на месте, небольшому количеству удалось отступить к основным силам.
Мирное население пыталось укрыться в подвалах, если у кого таковые имелись. Ворвавшись в посёлок, фашисты стали планомерно поджигать все находившиеся здесь постройки. Вот тогда-то впервые 17-летний Семён Гревцев увидел живого гитлеровца, и не просто увидел, а столкнулся с ним лицом к лицу у подожжённого оккупантом соседского дома. Немец направил на Семёна винтовку: «Зольдат?» Подросток не смог вымолвить ни слова. Спас сосед, отрицательно покачавший головой – нет, мол, не солдат. Гитлеровец направился к следующей хате.
Вскоре пылал весь посёлок, в том числе и хата Гревцевых. Выполнив задуманное, то есть, уничтожив возможные укрытия для огневых точек и места отдыха на нашей передовой, фашисты быстро ретировались обратно по направлению к Раевке.
Пришлось оставшимся без крова жителям посёлка Луговской искать убежища в соседней деревне Князево, на противоположном берегу реки. Трудная выдалась зимовка: четыре семьи на одну небольшую хатёнку, почти полное отсутствие продуктов. Выручала Гревцевых чудом уцелевшая в тот гитлеровский набег корова, да неожиданные запасы конского мороженого мяса у самой реки. Дело в том, что при освобождении деревень Князево и Теряевой, во время обстрела гитлеровским самолётом нашей наступавшей на деревни конницы, погибли не только кавалеристы, но и несколько десятков лошадей. Именно их мясо выручало основательно голодавших в ту зиму местных жителей.
И потому, когда 10 марта 1942 года Семёна Гревцева мобилизовали, вместе с другими его ровесниками, в Красную Армию, то единственной едой, которую он смог захватить с собой, была как раз конина. Даже будучи мёртвыми, наши лошадки сумели помочь в борьбе с фашизмом.
До августа 1942 года довелось молодому теряевскому парню досыта, под бомбёжками, поработать на строительстве оборонительных укреплений вдоль Дона (неподалёку от известного ныне города Задонска), почти месяц проваляться с крупозным двусторонним воспалением лёгких в госпитале, а потом, в Тамбовских лесах, в 181 запасном стрелковом полку, обучиться на связиста.
В начале августа 1942 года новоиспечённый специалист был направлен на фронт – в артиллерийский полк 4 истребительной противотанковой бригады, базировавшейся у станции Тербуны (ныне – Липецкой области). Непосредственное участие в боях для Семёна Гревцева началось с января 1943 года, когда его артполк оказывал поддержку 280 стрелковой дивизии в боях за райцентр Долгое. Затем артиллеристы форсировали Тим, а в начале февраля прошли через Колпну. В районе станции Возы пересекли железную дорогу Орёл-Курск и вышли на шоссе, освободив вскоре районный центр Курской области город Фатеж.
От Фатежа истребительная бригада двинулась по направлению к Троснянскому району и начала бои за его освобождение. Но в марте продвижение наших войск замедлилось, и они перешли к обороне.
Теперь пора рассказать некоторые подробности о военной специальности Семёна Гревцева. Вообще-то, официально, в красноармейской книжке, она называлась «телефонист взвода управления» (или, чуть позже – «телефонист взвода связи»). Задача каждого из таких телефонистов заключалась в том, чтобы добраться до передовой линии (обороны или наступления) и обеспечить кабельной телефонной связью командный пункт с наступавшими или оборонявшимися передовыми частями. Но надо помнить, что передовая от командного пункта находилась на разном расстоянии – от 100 метров до километра. Телефонная катушка содержала 400 метров кабеля, весила – около 10 килограммов, и для любого связиста она была такой же неотъемлемой частью, как и оружие. Если кабеля не хватало на каком-то участке или снаряд или пуля перебивали его, нужно было быстро соединить концы.
Лично Семёну Гревцеву приходилось делать это не один раз, к тому же – под огнём: в ожесточённом бою 19 июля 1943 года под Тросной, когда на четвёртую истребительную бригаду гитлеровцы бросили до 50 танков, в боях под Рогачёвом и Ковелем на территории Белоруссии, на подступах к столице Польши Варшаве.
То, что ефрейтор (к концу войны – сержант) Гревцев хорошо, умело и храбро выполнял свою боевую работу, стали вскоре подтверждать его фронтовые награды. Свою первую медаль «За отвагу» Семён Иванович получил 10 июля 1944 года, во время освобождения Белоруссии. Последняя боевая награда нашла фронтовика в 1987 году. Как позднее вспоминал сам Гревцев, этой медали «За отвагу» он был удостоен за мужество, проявленное в боях при прорыве знаменитого Померанского вала. Как связисту-телефонисту, ему вместе с товарищами пришлось в те дни обеспечивать связью командный пункт батальона со стрелковыми ротами, исправляя повреждения на линии под непрерывным огнём врага.
А всего у фронтовика Гревцева целых четыре медали «За отвагу» – достаточно редкий случай в истории награждений на войне. Кроме них, Семён Иванович удостоен медалей «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина» и ордена Отечественной войны I степени.
Война для связиста Гревцева закончилась на территории Германии, где он продолжал потом служить ещё почти два года. Только в марте 1947-го, ровно через пять лет, возвратился гвардии сержант в родную деревню, к родному, уничтоженному гитлеровцами дому.
